В Россию пришла тьма. Её всё больше и больше. Она клубится, валит чёрными тучами из невидимого дымохода. Люди убивают друг друга, не щадя стариков и младенцев, грабят банки и нищие домики, взрывают электростанции и автомобили, лгут, ненавидят, оскверняют святыни. Страна разваливается на куски, и из каждой новой трещины валит тьма. Зверь поселился в народе. Люди бегут из страны. Ненавидят миллиардеры, ненавидят бомжи, ненавидят священники.
Зло уже не связано с тем или иным человеком, с тем или иным…
В Россию пришла тьма. Её всё больше и больше. Она клубится, валит чёрными тучами из невидимого дымохода. Люди убивают друг друга, не щадя стариков и младенцев, грабят банки и нищие домики, взрывают электростанции и автомобили, лгут, ненавидят, оскверняют святыни. Страна разваливается на куски, и из каждой новой трещины валит тьма. Зверь поселился в народе. Люди бегут из страны. Ненавидят миллиардеры, ненавидят бомжи, ненавидят священники.
Зло уже не связано с тем или иным человеком, с тем или иным сословием. Это зло надмирное, оно пронизывает каждый дом, каждую семью, каждую душу. Это зло имеет нечеловеческий, неземной характер. Кажется, отворились врата ада, и оттуда валит вся глухая подземная неолицетворённая тьма, погружает нас в чёрный дымящийся вар.
Такое в России уже бывало. Когда последний царь устранился от власти, когда пала державная мощь, когда из России ушёл Удерживающий, тогда, как и ныне, отворились врата адовы. Запечатанная в преисподней тьма вырвалась на свободу, и русские люди, взявшись за сабли и топоры, стали рубить друг друга, зверски пытать и мучить. Забыли Господа, забыли Пушкина, забыли проповеди Толстого, забыли любовь матери к младенцу, святое чувство сына к отцу.
Россия на долгие годы превратилась в чудовищное кровавое месиво, в котором скакали и бесились духи преисподней. Сталин вновь запечатал врата адовы, вновь загнал тьму под землю. Это потребовало невероятной жестокости, невероятного встречного зла. Так пожар тушат пожаром. Сталин накинул на Россию стальные обручи, в которых удерживалось зло. Преодолённое, запечатанное зло больше не мешало Сталину строить новую страну, готовиться к невиданной грядущей схватке, возводить города и заводы, испытывать самолёты, создавать поколения творцов, героев и созидателей. Это новое сталинское племя, выращенное им на пустыре истории, победило в самой страшной и кромешной войне. На две трети полегло оно на полях сражений, а оставшаяся треть за несколько кратких лет восстановила державу, создала звездолёты и вышла в космос.
Сталин — Удерживающий — укротил зло и вывел Россию к невиданным сверкающим высотам.
К девяносто первому году длань Удерживающего ослабела настолько, что вновь распечатались врата адовы. Пятиконечный красный замок, запиравший эти врата, был сбит. И снова из подземелий хлынула на русскую землю тёмная муть. Залетали над городами нетопыри. Замелькали, забили крыльями чудовищные пеликаны. Выползли из сырых нор мерзкие сороконожки. Клевали, долбили, выедали, выгрызали страну, оставляя вместо сталинской Красной империи огромный трухлявый пень.
Сегодня, как тогда, в семнадцатом, плачут иконы, кровоточат кресты. Тьма кажется повсеместной и непроглядной. Её не покорить заклинаниями, не остановить усилиями слабодушной власти. Она не внимает проповедям духовидцев и поэтов, не поддаётся улучшению, а
23a3
при каждом к ней прикосновении набирает всё новые и новые чёрные силы. Только могучий правитель способен укротить эту тьму, вновь загнать её в преисподнюю, затворить врата адовы, сковать их железными скрепами и засовами, вновь запечатать их огненным раскалённым железом.
Но где этот лидер, где этот вождь и властитель? Путин, явившись в Кремль, казался таким вождём. Он железной перчаткой покорил неистовый Кавказский взрыв. Холодной волей укротил сепаратизм Поволжья и Якутии, Урала и Приморья. Тонкой хирургией искусного целителя вырезал из русской жизни несколько злобных, растлевающих её персонажей. Зло, казалось, остановилось, остекленело, вернулось обратно в щели, из которых вышло. Казалось, укротив это зло, Путин начнёт строить новое государство. Вновь расцветут города, пролягут дороги, полетят в небеса самолёты, вновь призовут к вековечной священной работе лучших людей страны — её героев, борцов, созидателей.
Но этого не случилось. Путин оцепенел, заколдованно онемел, добровольно отказался от власти, отдал её на хранение доверенному лицу, как оставляют в ломбарде золотые часы. Укрощённая было тьма вновь проснулась, повалила из подземных пещер наружу.
Путина ненавидят как правителя, который попытался стать Удерживающим и на время закупорил тьму. Его ненавидят как власть имущего, который посягнул на самые чёрные силы русской истории и попытался затолкать их в угрюмую утробу. Его уже никогда не простят те, на кого он наложил крест и загнал обратно в пещеру.
Но он не справился с возложенной на него божественной миссией. Перестал быть стражем у врат, перестал быть Удерживающим. На вратах ада опали засовы, и вновь повалила тьма.
Но тьма не всесильна. Мироздание состоит не из тьмы. В мироздании сверкает ослепительный божественный свет, и его лучи, его крохотные золотые искры пробиваются сквозь любую тьму, останавливают её, дают ей отпор.
Такой золотой искрой, хрустальным светоносным лучом является монастырь в Боголюбове. Дивное место, где много веков назад было явлено чудо Пресвятой Богородицы. Это место собрало двести монахинь, окормляемых пастырем отцом Петром. Они возвели вокруг обители стену, ставшую преградой злу. Зло ударяет в стены, пытаясь их разрушить, хочет смять голубые купола, согнуть сияющие кресты. На обитель ополчились все самые тёмные яростные беспощадные демоны, населяющие нынешнюю страну. Им невыносима мысль, что русские люди спасаются в этой обители, как спасались они во время самых страшных нашествий, затворяются в храмах и молятся о спасении Родины.
Демонам невыносима мысль, что светлый пастырь архимандрит Пётр, 85-летний могучий старец, фронтовик, прошедший с боями войну, награждённый боевыми наградами, почитает в равной мере последнего Государя императора Николая Второго и первого красного монарха Иосифа Сталина, находя между ними мистическое сходство.
Им невыносима мысль, что люди, приходящие в эту святую обитель, объединяются не корыстью, не меркантильным интересом или сиюминутным намерением, а высокой идеей служения Богу и Родине. Вот почему саранчой летят на Свято-Боголюбский монастырь мнимые правозащитники. Вот почему у стен обители несметное скопище долгоносиков, сороконожек, упырей.
Но, содрогаясь от ударов, выстаивают стены обители. Монахини стоят на молитвах, и каждая молитва, как говорит отец Пётр, это артиллерийский залп в сторону чёрных полчищ, напавших на родину. Боголюбский монастырь стал сегодня реальным центром отпора, реальным местом на карте России, вокруг которого образуется встречный вихрь сопротивления. Не партии, мнящие себя оппозиционными и принимающие пищу от рук кормящей их власти. Не интеллигенты, которые всё еще считают себя властителями народных дум, а сами глотают сбитые сливки из серебряной ложки Тельмана Исмаилова. Не голосистые репортёры и журналисты, оплакивающие своего изувеченного товарища и одновременно курящие фимиамы Ельцину, Гайдару и Черномырдину, создавшим нынешний ад.
Центр отпора — Свято-Боголюбская обитель, её духовное воинство, к которому притягиваются всё новые и новые силы со всей России.
Роковой удар по обители последовал не извне, не из лающей стаи бесов. Удар последовал изнутри. Те, кто мнят себя добрыми пастырями, отворили врата обители наседавшим врагам и впустили их в монастырь. Местный Владыка Евлогий, стуча посохом, нагрянул в Боголюбово и сместил отца Петра с должности духовника, желая устранить Удерживающего.
Однажды иерархи Церкви уже предали Удерживающего — Государя императора Николая Второго, открыв ему путь на Голгофу.
Иуда не повесился. Он всё ещё среди нас продолжает вершить своё иудино дело.
Отец Пётр, будь крепок и твёрд, как камень, и тьма не одолеет тебя. Ты сегодня — Удерживающий, ты наш пастырь, и мы твои верные воины.